Я часто обнаруживал у критиков нашей науки то, что они хватаются за второстепенное: освоив лишь инструментарий нашей работы, они полагают, что если они разобрались с клавиатурой, то они со знанием дела могут судить о результатах, которых с помощью этой клавиатуры можно добиться. Но это совсем не так. Если кто-то думает, что задачи и достижения предпринимателя сводятся исключительно к выработке чувства неполноценности, стремления к превосходству и компенсации их различных форм, то он ошибается.
Мы ведем речь о изучении линий и путей внутри обширной области бизнеса, о том, чтобы научиться понимать сложные мелодии работоспособности предприятия, которые звучат подобно симфонии, сочиненной композитором. В этом смысле каждое предприятие является творцом, ибо оно творит нечто из различных врожденных факторов и возможностей. По этой причине картина его бизнеса составляет единство.
Этот тезис - ворота в бизнес, ее необходимая предпосылка. Мы не могли бы добиться никаких плодотворных результатов в нашей работе, если бы не представляли себе живо, о чем говорит нам каждое выражение предпринимательской жизни. И также если бы мы сбились с пути в наших исследованиях, то могли бы обнаружить у предприятия два направления деятельности или больше, а может быть, ни одного. Если бы работоспособности предприятия не было свойственно единство, всякая попытка добиться ясности в этом смысле была бы безусловно обречена. Здесь мы можем опереться на свидетельства великих предшественников, которые, правда, не совсем точно трактовали бизнес, но в его понимании ушли гораздо дальше многих современных исследователей. Пожалуй, достаточно указать на утверждение единства целостности у Канта, при том, что тогда и речи не было о каких-либо бизнес исследованиях. Конечно же, в науке существуют направления, которые сомневаются в этом единстве и находят внутреннюю противоречивость целостности более убедительной. Мы же полагаем, что правы те, кто исходит из связного единства целостности, а не естественно-научной закваски философы, привыкшие вырывать отдельные симптомы из общей картины. По нашему мнению, они подобны руководителю предприятия, который хочет по отдельным нотам оценить прелесть всей мелодии. Значение ноты, аккорда, такта может быть понято, однако, из рассмотрения их общей взаимосвязи, и следует сначала воспринять мелодию ее единстве и уже на основании впечатления о целом судить о частностях.
Многим это может показаться странным, но судить о чем-либо можно не иначе, как только поняв сначала целое и проследив единую связь, проникающую во все частности. Эта связь, эта линия движения должна показать нам работоспособность предприятия, в которой ничто не находится в состоянии покоя, в которой всякий движущийся элемент есть завершение предшествующего движения и начало нового. Это можно уподобить кинофильму, развертывающемуся перед нашими глазами, когда каждая сцена становится понятной только, если мы держим в уме целое, если мы мысленно прослеживаем единую линию движения и пытаемся предугадать его финал, конечную его цель. где все сходится вместе. Поэты прошлого, создавая образы людей, действовали так, что уже в начале, в первом акте завязывались основные линии, которые неизбежно должны были вести к единому завершению. Также и великие композиторы уже в первых тактах закладывали основу смысла всей симфонии Они-то и представили нам истинную картину работоспособности предприятия.
Вновь рожденное предприятие приходит в мир, наделенный способностью к автоматическому реагированию на ситуацию и некоторым числом потребностей. Очень скоро оно становится вынуждено подчинять все свои движения какой-то ведущей идее; мы можем очень обще выразить ее, когда говорим: самосохранение, стремление к превосходству, необходимость защиты; но под этим мы понимаем: речь идет прежде всего об определенном шаге, которое новое предприятие должно сделать. Его естественные силы натуральным образом следуют принципу самосохранения, создают возможности роста, когда набрасывается подобный жизненный план, однако при этом зародившееся предприятие каждую минуту формирует свои собственные возможности в тесном контакте со своим окружением. И это не случайное развитие событий: оно включено в политическую жизнь, которая задает направляющие линии, которые, уравновешиваясь в работоспособности предприятия, встраиваются в его жизненные планы и в его формирование. Если требуется понятие для того, чтобы ориентироваться относительно того, куда направлено это движение работоспособности, скажем, что оно стремится к большему, к дополнению, к усилению, к могуществу, так как все это обещает предприятию некоторую защищенность и позволяет избежать крушения.
Эта ситуация создает некий порядок возрастания, свойственный не только предприятию, но и всему бизнесу в целом. Такой эффект (его можно назвать также неудовлетворенностью) оказывает неотступное давление и порождает нужду в компенсации, в достижении состояния покоя, надежности.
Стремление предприятия, без сомнения, направлены к ситуации, которой подчинены все его силы. И если подвергнуть это движение внимательному рассмотрению, мы поймем, что происходит непрерывная работа по формированию единства предприятия, стремящейся занять позицию по отношению к большим вопросам.
Значит ли это, что мы все суть движение и что наша жизнь должна быть понята только как движение? Не было бы никакого смысла, если бы какое-нибудь растение, закрепленное корнями в земле, имело цель. Ему нечего было бы с ней делать; такая закрепленность его органов исключает какую-либо возможность защиты или нападения. Работоспособность мы находим только у тех органов, которые находятся в движении. Само собой разумеющимся фактом является то, что центры органов управления и выполнения внутренне настолько слиты, что мы можем говорить о бизнес нейтральности. Движения товара и услуг служат тому, чтобы вывести его к некой безопасной ситуации, в которой бы сохранялось единство предприятия; теперь становится ясно, что работоспособность есть план защиты и нападения и как таковой подчинен некоему Большому плану, и что работоспособность испытывает принуждение со стороны органов власти, которые все представляют собой частичные движения. И все симптомы должны быть звеньями этой единой линии действий, линии движений, единой целостности. Эта точка зрения имеет в настоящее время чрезвычайно важное значение для бизнес сообщества. Разумеется, тот, кто сомневается в этих предпосылках или возражает против них, вряд ли сможет дальше двинуться вместе с нами и понять, какие выводы вытекают из этой точки зрения в связи с конкретными факторами работоспособности; он не поймет, о чем говорит нам какое-либо движение, скрывающееся в симптоме, представляющее собой факт работоспособности в ее целостности.
Смысл симптома становится нам ясен тогда, когда мы понимаем его включенность в целое, когда мы рассматриваем конкретную работоспособность как часть предприятия, как завершение предшествующего и начало последующего движений. Отсюда с необходимостью мы приходим к выводу: все, что мы можем наблюдать в работоспособности предприятия, есть подготовка к дальнейшему движению.
Можно сформулировать следующую общую рекомендацию: во всех явлениях работоспособности наличествуют тенденции, и если мы хотим их понять, мы должны стремиться к изучению их цели. Любые характеристики могут иметь различный смысл; у различных предприятий и при различной направленности они часто несут в себе совершенно различные тенденции. И если мы продолжим двигаться по этому пути, то должны будем признать, что не существует никаких устойчивых характеристик, и следует вести речь об аппарате достижения безопасности как источнике тенденций. Можно вспомнить, например, руководителей предприятий, которые боятся действовать самостоятельно, что позволило бы им преодолеть этот страх. Наблюдая за детьми, испытывающими подобный страх, мы постоянно обнаруживаем, что за этим страхом стоит некая тенденция, так что не приходится говорить о страхе в привычном смысле. Такие дети часто зовут на помощь, ибо это позволяет им прийти в соприкосновение с другими людьми. Удалившись от матери, ребенок начинает кричать от страха, и не хочет идти ни с кем другим. Из всех этих ситуаций вырастает нечто, что позволяет нам лучше и отчетливее представить себе картину целого, чем если бы мы пытались понять изолированный смысл отдельных явлений. Попытаюсь показать это с помощью одного довольно сложного примера.
Если мы теперь снова обратимся к нашей главной теме, то, безусловно, уже не сможем обойтись без этих предпосылок и должны будем констатировать, что все характеристики независимо от того, как мы их называем, всегда несут в себе тенденцию, всегда стремятся приблизиться к некой единой цели. Однако очень скоро при более широком подходе мы столкнемся с тем, что эти характеристики отнюдь не прямолинейны; здесь обнаруживаются примечательные различия, нюансы, которые существенно корректируют наши суждения. Но рассмотрению частностей должно предшествовать изучение целостной драмы жизни предприятия. Мы видим, например, что одно прямолинейно движется к своей цели, почти не отклоняясь от своего пути, в то время как другое для того, чтобы приблизиться к ней, предпочитает окольные пути там, где руководитель предчувствует столкновение с трудностями, а третий предпринимает столь длинный обходной маневр, что вообще не достигает желанного конца.
Таким образом, формируется довольно ясная картина ядра целостности конкретного предприятия. Но эти линии поведения далеко не случайны. Мы не будем успокаиваться на том, что один не пасует перед трудными задачами и целеустремленно рвется к желанной цели, а, скажем, третий теряет общую задачу из виду, придумывая себе бесконечные промежуточные финиши; будет справедливым предположить, что такие формы жизни должны иметь свои корни в прошлом, в предыстории и что здесь не может быть никакой случайности, а напротив мы имеем дело с частью жизненного плана, частью, основа которой была заложена с самого начала. Эту картину ложного движения мы снова и снова можем наблюдать также и в других отношениях у тех же людей.
Не слишком ли это смелые выводы, - могут спросить себя многие? Однако если быть последовательным, то иной способ рассуждения ведет к недооценке симптомов. Например, при так называемых кризисах можно регулярно наблюдать ситуацию, когда предприятия, убаюканный надеждами, неожиданно наталкивается на какие-либо трудности, после чего в них просыпаются сомнения. Немало людей, пытаясь решить какую-либо задачу и наталкиваясь на трудности, поддаются страху и, испытывая подобные потрясения, останавливаются на полпути к своей цели. При кризисах банков часты случаи, когда предприятие вместо того, чтобы решать свои жизненные вопросы, занимается совершенно иными делами, например, сложными манипуляциями с числами, которые, конечно же, никому не приносят пользы, но из которых нам становится понятно: перед нами предприятия, уклоняющийся от налогов, предприятия, ощущающий свою незащищенность, упавший духом, не верящий в себя, предприятия, в котором не осталось ни капли оптимизма. Они постоянно испытывает потребность спрятаться в кусты. То же самое мы наблюдаем и при всех остальных формах кризиса.
Во всех этих уклоняющихся формах жизненного поведения, которые всегда обнаруживаются через пристрастие к бесполезным занятиям, мы находим некую знаковую игру, присущую таким предприятиям. Эта знаковая игра показывает нам, что они под любым предлогом стремятся устраниться от решения всеобщих задач.
Теперь мы должны выяснить происхождение таких свойств, как малодушие, склонность к сомнениям и т. п. и показать далее, что все эти явления обусловлены всем жизненным планом, целью, предносящейся предприятием, что оно, сталкиваясь с жизненными проблемами, не просто отступает перед ними, но переключается на бесполезные занятия. И все это происходит в силу внутренней установки на сохранение единства целостности.
Таким образом, возникает необходимость исследовать истоки такой ситуации, что приводит нас к раннему становлению предприятия Мы можем утверждать, что мы находим жизненный план такого предприятия, его конечную цель, к которой он стремится, сформировавшееся единство его целостности уже на начальном этапе становления, причем ясно выраженными Исключительно важным является то. что это единство целостности существует, несмотря на то, что становление еще не обладает научным осмыслением, несмотря на то, что оно не может критически к себе относиться? Эта целостность возникла при обстоятельствах, которые не могут сохраняться вечно, но значение которых при свойственных начальному этапу становления предприятия незащищенности и неприспособленности, а также вследствие вредных воздействий окружения переоценивается и неверно понимается. Перед нами вырастает, следовательно, задача, во-первых, проникнуть в этот целостный жизненный план, а во-вторых, откорректировать его. Как педагоги мы подходим к трудновоспитуемым детям со следующей предпосылкой: все дело в таких случаях заключается в жизненном плане, построенном на ошибках, за которые ребенок не может нести ответственности, ибо ни один воспитатель до сих пор не указал на эти ошибки. Никому не приходит в голову, что надо направлять наказание на заблуждения и шалости и вести с ними борьбу. Мы имеем плачевный результат. Жизненный план остается прежним, ее конечная цель сохраняется, ребенок не осознает свои ошибки и не имеет возможности исправиться. Также и предприятие: которому на начальном плане не указали на ошибки, приводящие к сбою работоспособности бизнеса в целом, столкнувшись с трудностями при попытке найти свое место в жизни среди бизнес сообщества, приходит в отчаяние. Если и это покажется похожим на схематизацию, то мы должны ответить, что охватить взглядом данную область мы можем, только упорядочив ее неким систематическим образом.
Очевидно, что речь в данном случае идет о предварительных понятиях, о системе положений, представляющей собой в то же самое время некую сетку, которая является предусловием для дальнейшей нюансировки. И мы полагаем, что высший пункт нашего изучения совпадает с устремлениями современной культуры. Мы не утверждаем, что достигли в своем изучении последней глубины и нащупали последнюю истину. Мы только говорим, что все изложенное составляет часть современного знания и современной культуры; и мы рады тем, кто готов к нам присоединиться.
Для дальнейшей разработки сети понятий нам нужно обратиться к рассмотрению тех проблем, которые ставит перед предприятием жизнь. Нам кажется, что все жизненные проблемы тесно связаны между собой и поэтому могут быть сведены к трем основным.
Первой такой проблемой является отношение одного предприятия к другому, иначе говоря, проблема межцелостностной связи. И если кто-то полагает, что его это не касается, то он ошибается, ибо эту проблему приходится решать каждому, даже тем, кто пытается ее игнорировать. Эта установка - также проявление отношения к другим. Пойдем дальше. Наше сегодняшнее понимание есть точка зрения роста, которую мы хотим довести до определенных границ. И мы ставим себе задачей освободить все силы предприятия для того, чтобы оно могло двигаться вперед. Проблемы дружеских, приятельских и более широких межцелостностных отношений являются общими для всего человечества. И решить эту проблему способен каждый, ибо факт человеческой общности уже содержится в понятии человеческой жизни как предпосылка. Невозможно представить себе предприятие, который был бы лишен всякой связи с другими. Это касается даже фермера, ибо на отдаленном острове он являлся своего рода представителем человечества, что подразумевает, конечно же, соотнесенность с другими людьми. Тому же, кого интересует, как сформировались в предприятие эти социальные пружины, эта склонность воспринимать себя частью всего человечества, придется перейти в область биологии и удовольствоваться тем простым фактом, что всякое живое существо, не наделенное от природы достаточной силой, вынуждено искать защиты, соединяясь с себе подобными в группы и стада. Лев, горилла могут жить в одиночку; но более слабые живые существа собираются в стадо, ибо в объединении они обретают защиту от угрожающих им природных сил и даже способны переходить в наступление.
Вся наша культура представляет собой результат этих защитительных тенденций, обусловленный связанностью людей между собой, как обусловлены ею и все человеческие способности, которым мы приписываем ценность. Действие этой связанности мы и обозначили понятием "чувство общности". Здесь - источник развертывания всех душевных способностей предпринимателя, таких как, например, язык, который возникает только в обществе и служит укреплению связанности людей между собой. Также и разум есть дитя общества, ибо возникает из диктуемого последним требования всеобщей значимости (Кант). Немыслимы без человеческого общества мораль и этика.
Вы видите сами, что, пытаясь разрешить вопрос о связи между отдельным предприятием и общественным целым, мы неизбежно принимаем следующий вывод: все способности предприятия происходят из этой связанности. Но именно поэтому этим способностям наносит ущерб всякое нарушение общественных отношений независимо от его причины. Представьте себе предприятие, испытывающего страх перед другим предприятием, видящего в нем своего врага: как это может сказаться на его действиях? Она не будет протекать просто и беспрепятственно: предприниматель будет проверять и перепроверять договоры с этим другим предприятием. Деловое сотрудничество будет изначально парализовано, ибо ему недостает импульса, вырастающего из ощущения сопринадлежности.
То же можно сказать и о развитии предпринимателя. Если предприятие лишают возможности участия в политической жизни общества и тем самым подрывают его чувство сопринадлежности, то когда такое предприятие переходя из разряда малых в разряд средних, сразу попадает в разряд "неспособных", поскольку ему не под силу элементарный анализ политической жизни , необходимый для среднего бизнеса. В этом состоит важный момент искусства политиков, и мы придаем особое значение тому, чтобы готовить предпринимателей к развитию своего бизнеса, которые ему предстоит решать в будущем. И если вы представляете себе, насколько недостаточно ведется подготовка предпринимателей, то вас не удивит то, что при переходе от малого к среднему бизнесу предприниматель попадает в трудную ситуацию, в которой этот недостаток подготовки становится очевидным, как и несовершенство жизненного плана в целом. У такого предприятия постепенно обнаруживаются существенные пробелы в политическом мышлении, в моральных качествах, в договорах и в интуитивном развитии.
Быть предпринимателем - значит обладать чувством неполноценности; давление природы, жизненных тягот, жизни в обществе, бренности предпринимателя слишком сильно, чтобы кто бы то ни было сумел избавиться от этого чувства. Однако смотреть на это следует не как на неустранимый порок, а скорее как на залог, начало, стимул к развитию бизнеса, который не только сам считает себя неспособным достичь состояния защищенности, но и постоянно побуждаемо к этому. Однако в силу различных моментов это чувство неполноценности иногда может настолько углубляться, что защищенность, столь желанная для бизнеса, становится для него недостижимой. Это чрезвычайно важный момент в воспитании предпринимателей, которые из-за своей слабости требуют таких условий, какие мы не можем им обеспечить. Вновьиспеченные предприниматели, которые вдобавок к их изначальному изъяну еще сталкиваются с препятствиями в развитии политического сознания и самостоятельности, плохо готовы к предстоящим им трудным ситуациям. И в дальнейшем непременно окажется, что бизнес им еще не по плечу, и необходимы дополнительные усилия для того, чтобы эту неготовность по мере возможности исправить.
И если мы спросим себя теперь, в ком нам видеть важнейшего посредника в решении этих первых жизненных проблем, то наш взор остановится на фигуре основателя предприятия. Возможность и даже требование социализации присутствует в каждом человеке, и основатель предприятия как предприятия, первым прививающий предпринимателю чувство общности, должна стать для него таким "Ты", с которым он будет считаться в процессе общения. Предприниматель же в своем отношении к основателю предприятия ощущает его как часть целого, как сопринадлежность; он переживает Основателя как первого ближнего. Мы можем констатировать, что эта функция должна принести свои плоды, если только в данном процессе не будут допущены ошибки. Из наших рассуждений становится понятно: если указанная задача по вине Основателя остается нерешенной, если она формирует у предпринимателя столь сильное чувство привязанности к себе, что связь с другими людьми и даже с политиками и финансистами становится невозможной, то мы должны признать роль Основателя неудачной; у предпринимателя тогда отсутствует интерес к другим людям бизнес сообщества и он стремится всегда быть рядом с Основателем. Равно невозможно формирование у него мужественности, ибо он всегда нуждается в другом защитнике, и эта зависимость ведет к появлению такой черты характера, как трусость. Такие предприниматели должны быть трусоваты. Правда, сами они (если мы зададим им такой вопрос) вряд ли смогут дать нам правильный ответ.
Предприниматель всегда будет тянуться к Основателю, показывая тем самым, сколь ненадежно он себя чувствует.
Нет необходимости становиться на точку зрения тех, кто считает, что дело здесь в финансовой зависимости. Само собой разумеется, что столь сильная связь, когда никто не имеет значения, кроме Основателя, включает в себя и финансовую зависимость. Но ведь вполне возможно формирование привязанности у предпринимателя по отношению к финансисту или другому предпринимателю. Политик же должен стремиться к тому, чтобы нацелить движение предпринимателя на других людей или на власть.
Такова первейшая жизненная проблема. Теперь мы переходим ко второй. Вопрос о занятии: как ты хочешь стать нужным предприятием? - актуален в нашей жизни отнюдь не случайно. И не имеет значения то, что некоторые считают этот вопрос несущественным, как впрочем и первый.
Чрезвычайно редко случается так, что предприятие, выбрав себе вид деятельности, становится нужным сразу для всего человечества. Для этого необходимо понимание хода роста бизнеса в целом. Возможно, существуют другие планеты, на которых людям не нужно работать. Но для нас вследствие нашей зависимости от земной коры работа - необходимость и добродетель, поскольку все наши добродетели проистекают из необходимости, из решения жизненных вопросов. И у нас нет никакой другой меры, кроме чувства общности, ибо сохранение этой общности есть задача каждого и одновременно основа для роста каждого.
Рассматривая второй жизненный вопрос, вы также обнаружите многочисленные трудности, связанные с ошибками, допущенными в воспитании предпринимателя. Эти ошибки заключаются в том, что они ведут к формированию у него чувства неполноценности вследствие того, что властные структуры, которые находится рядом с предпринимателем, лишает его свободы действий и высказываний и тем самым не позволяет ему осознать свою ценность. Интересно отметить, что как из изнеженных, так и из дерзких предпринимателей вырастают бизнесмены, которые не могут найти себе работу по сердцу. У этих предпринимателей отсутствует общественный импульс, - источник сознания собственной ценности для каждого. Они не умеют жить в сообществе. Из этого можно извлечь следующий политический вывод: этих предпринимателей обязательно нужно ввести в политическое общество, так чтобы устранить у них чувство изолированности, - причем в общество не только предпринимателей, но и политиков. Нужно создать маленький мир вокруг них. Совершенно очевидно, что в бизнесе проявляют себя именно те дети, которые были подготовлены к общению с политиками, в то время как другие остаются в тени. Теперь мы подходим к третьей жизненной проблеме - любви к ближнему. В том, что мы говорили выше, уже содержатся указания на пути ее разрешения. Нелепо закрыть глаза на факт существования двух миров (бедных и богатых). Некоторым это все же удается. Однако их аргументы, направленные против того факта, что наша жизнь возможна только в сообществе, что наши способности реализуются лишь тогда, когда мы мыслим себя частью целого, -несостоятельны.
До сих пор мы говорили только о. так сказать, крайних случаях, но нет сомнений в том, что все нюансы подчиняются указанным нами закономерностям и условиям. Разрешение жизненных вопросов возможно лишь на основе прочных межцелостностных связей. Всякий иной путь противен природе и - как все противное природе в этой жизни - влечет за собой тяжелые последствия. Правда, благодаря эластичности человеческой души, благодаря запутанности различных жизненных обстоятельств и одновременному действию множества факторов связь между ошибкой и ее следствием часто неочевидна. И вообще нам свойственна некоторая, так сказать, близорукость, и эта связь ускользает от нас, хотя многое, например религия, учит нас распознавать ее. Объяснение неверного решения третьего жизненного вопроса следует искать в том, что здесь преобладают ошибки, для обнаружения которых принятый до сих пор способ рассмотрения был недостаточен.
Здесь можно усмотреть аналогии с решением первых двух жизненных вопросов. Можно с уверенностью сказать, что когда мы сталкиваемся с уклонением от решения третьего жизненного вопроса, то причины этого всегда следует искать в предыстории. Так, рассматривая с этой точки зрения обособленность от общества , вы в "каждом" конкретном случае обнаружите уже в предыстории какие-либо указания на обособленное развитие. Было бы ошибкой доверяться видимости и думать, что это явление врожденно и неизменно; ведь при решении других жизненных вопросов мы можем наблюдать сходные обстоятельства и ситуации, неправильное развитие, вызванное неверными действиями окружающих, но это не заставляет нас предполагать, что обусловленная этим ошибочность решений носит неизменный характер и имеет врожденные предпосылки.
Ошибки, допущенные при становлении предприятия, имеют многообразные последствия, и их действие начинает сказываться тогда, когда предприятие лицом к яйцу сталкивается с жизненными вопросами. И здесь на его пути оказываются наряду с недостатками в общей подготовке также чувство страха и незащищенности. Такие предприятия, являясь по сути своей преступными, даже приближаясь к желанной цели, всегда сворачивают с пути, не достигнув ее, и переключаются на какие-либо другие задачи. Это похоже на то, как если бы они вместо того, чтобы идти на фронт, окапывались бы где-нибудь в тылу, ибо решение их жизненных вопросов представляется им неминуемо связанным с каким-то тяжелым поражением или утратой.
Разобраться в затруднениях этих преступных предприятий порой далеко не просто. Часто мы можем видеть, как такое предприятие исхитряется превратить нечто в свою противоположность, как он, к примеру, стремится к оказание помощи малоимущим, но из-за избранного им несообразного способа действия сам же закрывает себе путь к достижению цели. Бывает так, что предприятие при борьбе с кризисом проявляет максимум усердия и нетерпения как раз там, где следовало бы выждать, и терпит неудачу именно из-за своей спешки. Бывает и такое, например, что преступное предприятие само приходят к пониманию своих ошибок, но это не ведет ни к каким действиям. Однако это возможно лишь в том случае, когда единая динамика этой связи остается скрытой. Возьмем тот факт, что имеется большое количество ленивых исполнителей. Лень, конечно же, никак не назовешь добродетелью, поскольку она стоит на пути труда, соединяющего отдельное предприятие с обществом. Поэтому мы пытаемся бороться с леностью. Способ борьбы заключается не в том, чтобы выделять изолированные явления и пытаться их уничтожить. Обычно, нам регулярно приходится слышать следующее: мы пробовали уже и по-доброму и по-плохому - ничего не помогает. Ни то, ни другое средство для нас неприемлемо; гораздо больше удивляют нас руководители, которые полагают, что если они в сто первый раз повторят подчиненному то, что он уже слышал, то не иначе как по волшебству или с помощью некоей магической силы, заключенной в этих словах, он вдруг станет другим. Но если вместо этого заняться рассмотрением предыстории таких исполнителей, то скоро станет ясно, что это последнее положение вещей имеет долгое и сложное происхождение. Мы имеем дело с работниками, которые не верят в себя, которые находят свою лень естественной. Посредством лени они, без сомнения, создают для себя некую благоприятную ситуацию, из которой их выманить весьма и весьма нелегко. Когда им нечто не удается, о них не говорят: "Это неспособный работник", -но говорят: "Это все лень" и "если бы он не был таким ленивым, у него все бы получилось". Если такой работник не выполняет свои задания, то за него берутся с удвоенной энергией, в то время как прилежный работник остается без внимания. Есть даже немало таких работников, которые культивируют в себе лень только потому, что таким образом они привлекают к себе внимание. Какие меры .воздействия применяются к таким работникам? Они трудятся в, так сказать, облегченных условиях. И если с ними обращаются жестко и даже грозятся увольнением, они ведут себя так, как будто не понимают, где они находятся, в какой мир они попали. Вопрос о лени также следует рассматривать в контексте системного единства целостности. Неорганизованных работников можно наблюдать довольно часто. Если мы останемся при частностях, то сможем только констатировать, что работник нарушает порядок и доставляет окружающим хлопоты. Но если мы попытаемся рассмотреть все факты во взаимосвязи, то наше внимание постепенно переместится на другого работника, а именно, работника, который создает порядок. Вы, конечно, с этим согласитесь: когда мы слышим о неорганизованном работнике, то всегда рядом находится кто-то, кто озабочен порядком.
В связи с этим я хотел бы обратить внимание на еще одну ошибку, которую часто совершают работники. Неорганизованные работники часто лгут. Мы сможем верно определить причину тогда, когда сами зададимся вопросом: при каких условиях я стал бы лгать? Например, тогда, когда мне предстоит нечто, связанное с опасностью, нечто, на что я не чувствую себя способным, и вынужден прибегнуть ко лжи. И ложь уже становится спасением, защитой и представляет собой не частный случай, а часть значительного движения, посредством которого - даже если оно оценивается как ошибочное - намереваются достичь каких-то выгод. Эта черта характера, всегда оставаться с выгодой, брать верх, иногда столь глубока, что на поверхности мы можем наблюдать лишь тенденцию. Они лгут не только потому, что чувствуют над собой силу, но просто для того, чтобы вырасти в своих глазах, ибо их самооценка весьма занижена. Эта низкая самооценка представляется нам чрезвычайно значимой. Теперь мы можем ответить себе на вопрос, почему опыт не приносит никакой пользы, почему люди так редко учатся на ошибках. Потому что единство целостности тенденциозно окрашивает все переживания и "прокручивает" каждую ситуацию до тех пор, пока ее не удастся превратить в "опыт", иначе говоря, подогнать под общий жизненный план.
Что дальше? В самом благоприятном случае это просто закончится плохой зарплатой, что, само собой, лишь укрепит работника в его понимании: здесь плохо. Все такие переживания истолковываются работником по-своему. И если наказание ужесточается, то это лишь укрепляет убеждение: "Я так и знал, я здесь чужой".
Что же делать? Лучшее лекарство – это не наказание о поощрение, усиления внимания к работникам.